Это напоминание приходится сделать для всех, ввиду появления и укоренения в среде церковной нового странного учения. Это учение может быть выражено так: “Не важно, что говорит христианин о Боге и Вере вне Церкви, а важно лишь то, что говорится с амвона и в церковном собрании”.

Исповедание же перед вопрошающими неизбежно становится проповеданием и толкованием Св.Писания. Что есть христианский долг для всякого, а не только для миссионеров и представителей “богословской науки”.

Известно всем, что принятие идоложертвенных яств оскверняет уста вкушающего (а через то и всего человека). Однако же, Ап.Павел говорит: “купленное с торга, ешьте без исследования, ради совести” (1 кор 8:3-6) Он же говорит: “не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека”.

И поясняет: “исходящее из уст – из сердца исходит – сие оскверняет человека”.

И из того, что говорит далее, видим, что исходящая из сердца скверна, оскверняющая человека, исходит посредством уст, то есть словесно, или с участием словесности, хотя бы и письменной, или хотя бы молча, но с подозреваемыми в уме словесами, или посредством не сказанных вовремя слов. То же говорит о языке – главном органе уст, ап.Иаков (Иак.3:1-10): язык – огонь, прикраса неправды, оскверняет все тело и восполняет круг жизни, будучи сам воспаляем от геенны.

Разница наблюдается именно при употреблении идоложертвенных яств. И в обществе верных едят все купленное, как Господне, пищу ради нужды в пище, не взыскивая, не попалось ли что-то идоложертвенное. Но, “Если кто из не верных позовет вас, и вы захотите пойти, то все, предлагаемое вам, ешьте без всякого исследования, ради совести” (1 Кор 10:27). Потому как совесть христианская повелевает благодарить Господа за земные блага, а суетные языческие измышления ни во что не вменяет

“Но если кто объявил Вам, что это идоложертвенное, не ешьте, ради того, кто объявил Вам, и ради совести (того, кто объявил) (1.Кор.10:28,29)

“Не у всех знание; некоторые и доныне с совестью, признающею идолов, едят идоложертвенное, как жертвы идольские, и совесть их, будучи немощна, осквернится (1 Кор 8;6-12) Далее: “Если кто-нибудь увидит, что ты, имея знание, сидишь за столиком в капище, то совесть его, как немощного, не расположет ли и его есть идоложертвенное?” (как жертву идольскую).

Кого Апостол называет здесь “немощным братом”, не имеющим знания? Христианина ли?

Нет, ибо сказано: “мы все имеем знание”, да и известно, что потребление идоложертвенного, как именно жертвы идолу, расценивалось или как лицемерие невера (если совершалось вполне вольно), или как отступничество (если совершалось по страху, но не до смерти).

Он не говорит, что тот язычник – уже 2брат во Христе”, но то, что и “его же ради Христос умре”.

Чего нельзя сказать о членах экуменических собраний, не ищущих узнать и принять Истину, а желающих только утверждения того, будто их идолы и “христы”, и истинный Христос – одно, или нечто сродственное, но равно или разно удаленное от Бога, свои превратные сведения о котором требуют почитать равночестно истинным.

Чего нельзя сказать и о древних еретиках, как сознательно отошедших известного им Знания. И о тех в нынешних “христианских конфессиях”, кто мог бы, видя несуразность учения своей конфессии, доискиваться истинной Веры, но почему-либо не стали этого делать, а решили требовать от православных утверждения, будто их вера – так же истинна.

Но непросвященный язычник – брат.

Он не отвергался Спасения, принесенного Христом людям. Потому, к нему – братское отношение. Потому, кстати, те, кто боится проповедывать Христа, не имея у себя за спиной какой-нибудь военно-полицейской силы, сами не Христовы. Ибо они идут не как ко братьям, но как вещественно сильные на вещественно слабых. И потому, что не готовы безропотно положить жизнь за Христа. И потому, что не веруют, что каждый их волос сочтен у Бога. И так показуют, что не веруют в то, что проповедуют. И лицемерие их рождает еще большее лицемерие у тех, кого они так “обрели” и ненависть ко приносимому так “христианству”, у всех, кто честен и стоек.

Итак, поедание идоложертвенного, лишь оттого сквернит уста христианские, что губит язычника. Губит тем, что уста эти, вместо проповеди Истины Христовой, проповедуют, хотя бы и молчаливо, согласие с языческим идольским приношением, и, стало быть, какое-то согласие Христа с верованиями и жертвами язычников.

Заметим, что бывает это не в Церкви, не в храме христианском и не в собрании верных, но “если кто из неверных призовет Вас”, и даже “в капище языческом”.

Итак, не стоит обольщаться. Если тот, кто изрекает ересь с амвона – еретик, то те, кто распространяют ереси и лжеучения только перед “внешними” – оскверняют свои уста так же, как и те, кто пришел в капище, ясти идоложертвенное, как жертву идолам.

Здесь речь о тех, кто пользуясь возможностями слвременных средств информации, выходят как бы на агору, и рекут перед бесчисленными собраниями угодную себе и им ложь, и не терпят никаких возражений, кроме совсем глупых, чтобы, указуя на их глупость, придать лжи вид правды, “здравого смысла” или “научности”, а в Церкви и не обязаны знать, что делается на агоре, или в капищах. Но соблазн братоубийственный, христоненавистнический, тем не уменьшается, а только увеличивается от большего числа слушающих, коим подается вместо Знания и Любви (1 кор 8:1) надменное лжесловестничество. Жестоко ошибаются те, кто считает, что такие лжесловестники “ничего страшного не сделали”. Если они “по канону” не подпадают ко осуждению с различными еретиками и лжеучителями, то по существу дела судятся Богом как отступники и лицемеры.