Редакция Православного альманаха

«Романитас»

 

 

 

 

 

 

Занимательное чтение: Иеромонах Григорий (Лурье) о сходствах и
различиях масонских лож и Синодов ИПЦ

 

 

 

 

 

 

В ответ на многочисленные письма в редакцию «Рс» в связи с публикацией статьи ««Церковные технологии» сегодня», мы приняли решение, закрывая тему, предоставить нашим читателям новый и, даже по меркам последней публикации, весьма впечатляющий материал. Для начала, однако, несколько цитат:

 

 

 

Цитаты

 

«ИПЦ должна сильно влиять на религиозную политику своего государства» «Ее стратегические интересы совпадают с интересами любого патриотического правительства своей страны»

 

«Процесс вырождения идет неуклонно, и само старостильническое движение себя уже никогда не спасет»  «Его единственный шанс - если его подберут на буксир»

 

«Для меня очевидно, что в России требуется восстановление тех отношений между МП и государством, которое завещал великий Сталин»

 

«От масонской ложи ИПЦ отличается тем, что не является эзотерической организацией: ни на каком «уровне посвящения» там не сообщают того, что противоречило бы сообщенному на предыдущих»

 

 

Иером.Григорий (Лурье) РПАЦ  (Live Journal)

 

 

«Для успешной миссии Церкви в современном мире церковный организм должен быть не только духоносным, но также динамичным и эффективным»

 

 

 «Портал Credo.Ru» (Редактор – А.Солдатов, РПАЦ)  Редакционная передовица от 15 авг. 2003 г.

 

 

« «Сталинское десятилетие» (1943-53) было эпохой триумфальной большой геополитики РПЦ МП, именно это был тот приз, который был получен патриархией в обмен на «сергианскую»  внутрицерковную политику. И не стоит обманывать себя, за такие призы даже великие иерархи эпохи Вселенских Соборов готовы были иной раз «поступиться принципами»…»

 

 

«Портал Credo.Ru» (Редактор – А.Солдатов, РПАЦ)  Редакционная передовица от 8 сент. 2003 г.

 

 

 

 

Сегодня мы опубликуем продолжение заметок иером.Григория (Лурье) из его Live Journal, адресованных узкому заинтересованному кругу лиц. Продолжение, которое мы и перепечатываем ниже.

 

Его тезисы действительно весьма революционны. Кажется, иером.Григорий (Лурье)  не шутит, и готовит осужденную мiрским Судом «ипостась» М.Валентина на роль ни много ни мало серого кардинала Нового Мирового Порядка:-) а всю ИПЦ в целом хочет превратить в сверх влиятельную, элитарную, государственно-религиозную секту – «соль национальных государств».  А строить ее собирается «селективно», с различными «уровнями посвящения» (не отменяющими, впрочем, «информацию, сообщенную на предыдущих») -  по образцу масонских лож.

 

Мы вполне можем себе  представить, какое удовольствие получает от всех подобных идей окружение Иеромонаха, его новобранцы из кагебистов, политиков, «патрологов», дугинцев-«традиционалистов» и обыкновенных бандитов, да и, вероятно, сам несчастный Митрополит Валентин. Ведь все, что у них есть, это, к сожалению, лишь они сами и внешний мiр вокруг, неотъемлемой частью которого они и являются, и  в отношениях с которым они и пытаются отчаянно самоопределиться, предлагая ему свою «государственную полезность» и настаивая на оной и своем от него «не сектантстве» всеми доступными им способами.

 

РПАЦ и Мiр... Христа и покаяния, как показывает этот текст, да и вся иная их  «миссионерская» и политическая деятельность,  к сожалению, нет ни здесь, ни там. Есть лишь «динамичность» и «эффективность» «церковных юрисдикций» как главный критерий их социальной востребованности (а последнее, в свою очередь, является важнейшим критерием  «духоносности»)

 

Заметим, что эта идеология не уникальна и полностью повторяет социально-церковные посылки Митр.Кирилла Гундяева (МП), для которого «Бог» это тоже нравственно-социальная  условность, «символический капитал» РПЦ. Повторяет, с той лишь разницей, что за Митр. Кириллом стоит «вся церковная полнота», а его внешность и манеры несколько более привычны для «славянского» глаза, чем у Митр.Валентина и иером.Григория Лурье. (Первый говорил об РПЦЗ(В) периода ее институализации и пребывания в ней в должности Секретаря протопресвитера Виктора Мелехова как о «секте», имея в виду ее «асоциальность», а второй никогда не уставал именовать «дремучими фанатиками» членов КЦ - те же самые обвинения в отношении РПЦЗ и КЦ слышались и от Митр.Кирилла Гундяева  – общий, слишком общий язык). Второе различие вытекает из первого - в данном случае речь идет о менее численном (и, соответственно, более селективном и управляемом) «мире ИПЦ». И, как таковая, идеология сия действительно представляется в среде Истинной Церкви феноменом, заслуживающим некоторого нашего внимания. Ведь именно нами эти «братья и сестры», называющие себя «специалистами по альтернативному православию», для повышения нашей «эффективности» и собираются путем манипулирования, клонирования, селекции, разведения и пр. «управлять».

 

Основная цель (помимо перечисленных ими самими «корыстных» дополнительных) – достижение «нормальной породы ИПЦ», лояльной Государству. Цель как-то не впечатляет… Ничего нового с 1917 года так и нет. На что им наша «лояльность»? Уж и ИПЦ-то практически не осталось, а хозяевам «специалистов» все неймется – «а вдруг вместе с «истинными» завтра придут Те?»

 

 Есть и еще кое-что… Есть в РПАЦ, вероятно, беспокоящая лучших из них память о церковности, и, соответственно, бессознательное чувство одиночества…сейчас, когда они остались «нигде» - вот еще один побудительный мотив интереса их к Мiру и к нам.

 

Их обвинения беспощадны…Истинные христиане «не говорят с миром на его языке», «сидят по квартирам», не помогают молодежи и не слушают Рок, совершенно не интересуются общественно значимыми и патриотическими выступлениями видных публицистов РПАЦ - Лурье, Ардова, Киселева, Холмогорова, Солдатова и Митр.Валентина - в постсоветской прессе и по постсоветскому ТВ. Они далеки от соперничества между РПЦ МП и РПАЦ, «PR-технологий», государственно-религиозного планирования, культурологии, религиоведения и политики, международных интриг спец.ведомств и декоративного национально-религиозного «патриотизма» анклавов НМП. Они слишком «не эффективны» и «не вовлечены». И, хотя они молятся и проповедуют покаяние и Христа своим ближним в мире сем, живя часто исповеднической и полной лишений жизнью, они оторваны от глазного нерва интересов современного мiра, не повязаны с ним одной кровной порукой и поэтому превращаются  в «дремучую секту», не годящуюся ни на что, кроме «объекта манипулирования», «банка рекрутов» и «дренажной канализации» вокруг передовой РПАЦ.

 

Прискорбные, очень прискорбные обстоятельства жизни всех нас. Может быть Иеромонах Лурье в чем-то прав?

 

 

20.09.2003 г. «Романитас»

 

 

 

(Выделения в тексте – Рс. Орфография и пунктуация сохранена)

 

 

 

Иеромонах Григорий (Лурье)

 

 

церковь и государство


 

2003-89-26 13:11 (link) hgr

 

 

 

В связи с ИПЦ Израиля продолжаем об истинно-православной Церкви. Израиля, России, Греции и чего угодно. Это то самое, что я обещал выложить под замком. Будет весьма цинично. Realpolitik, как-никак.

 

Наша эпоха . не просто постхристианская, а пострелигиозная вообще.Это означает, что не может быть государства, одушевляемого религиозной идеей. Кто-то скажет на это, что такого государства и никогда быть не могло.Но я вот о чем. В традиционном обществе
религиозные принципы бывают конституирующими, независимо от духовного состояния данного общества, которое может быть и весьма плохим. В традиционном обществе даже лично безрелигиозные правительства обязаны строить свои отношения с управляемым ими обществом на религиозном языке. В современном обществе они не только не обязаны этого делать, но не могут, даже когда хотят. Примеры . исламская революция в Иране, коммунистическая в России, сионистская (тоже, своего рода, революция) в Палестине и галуте, опять коммунистическая . на Кубе, коммунистическая и культурная . в Китае. Всё это примеры того, как одному поколению религиозных фанатиков удается (а ему ведь еще и не всегда удается) совершить религиозный переворот, но уже за одно поколение весь их запал выветривается, и на смену приходит поколение прагматиков. В СССР это стало заметно в 30-е гг., в Израиле . в 60-е. В традиционном обществе прагматики будут все равно держаться за религию, но в пострелигиозном . никогда. (Впрочем, и прагматики бывают как более, так и менее умными, как более, так и менее удачливыми.)

В современном обществе программа создания истинно-православного монархического (или даже не монархического, или даже не очень уж ²истинно⌡ православного) государства . такая же религиозная утопия, как (интер)национал-социализм и сионизм. Реально она ведет . говорю лишь о существенных с религиозной т.зр. результатах . лишь к дискредитации православия как религии и к деградации ²личного состава⌡ Церкви.
Однако, современные общества являются не безрелигиозными, а именно пострелигиозными.
Память о тех религиях, на развалинах которых они возникли, для них по-своему важна, хотя собственно религиозного в структуре общества ничего не остается.
Религиозный ²символический капитал⌡ (с) soldatov используется как ²заполнитель⌡ для разных пустот в каркасах светских идеологий. Традиционные религии в пострелигиозном обществе уже не могут предоставлять строителям этих обществ твердые строительные материалы, а поставляют нечто в диапазоне от стекловаты до дерьма.

С т.зр. религиозной истины, в чем бы она ни состояла, ничего плохого в столь приниженном положении традиционных религий нет. Все религии страдают от ²опопсения⌡, поэтому любая религия должна рассматривать свою попсовую вариацию как нечто в диапазоне от всегда полезной в строительстве стекловаты до иногда полезного в
сельском хозяйстве дерьма.

 

Revenons à nos moutons dits orthodoxes. Греческие старостильники совершили принципиальную стратегическую ошибку, когда не учли написанного выше (точнее, Бостонцы это как-то учли, но они никакие не греческие старостильники).

Свой конфликт с экуменистами (новостильниками) они представили . и для других, и для
самих себя . как внутрицерковный конфликт внутри христианского государства, ошибочно продолжая считать Грецию (или, mutatis mutandis, Румынию) таковым. (И эта ошибка . следствие их несколько филетических, мягко говоря, тенденций). В христианском государстве между ересью и православием идет борьба за статус государственной церкви, т.к. именно такой статус для православия желателен. Но быть государственной церковью в пострелигиозном государстве . это совсем другой коленкор. В борьбе за это надо либо пойти на последовательное сергианство (чего старостильники, слава Богу, не делают), либо позволить зажать себе голову в ложной альтернативе религиозного гетто (типа русских старообрядцев) и религиозных повстанцев, дестабилизирующих государство и потому (надо сказать, без большого труда) этим самым государством смиряемых (почему именно без большого труда: потому что возникает ситуация, когда в оппозиции правительству оказываются патриотически настроенные люди, и ²в случае чего⌡, им никогда не хватит решимости ²идти до конца⌡; оно, конечно, слава Богу, но для религиозных организаций ИПЦ это оборачивается социально-политическим бессилием и внутренними расколами, причем, расколы в таком случае абсолютно неизбежны); греки, румыны и русские старообрядцы все проходили фазу ²религиозного повстанчества⌡, но все кончили религиозным гетто. А гетто . то режим
блокированности вырождения и умирания.

 

Называя вещи своими именами (я пока не могу делать этого публично, но и секрета из этого своего мнения делать не стану), греческое движение старостильников стало полностью повторять путь русского старообрядчества, и только развитие средств коммуникации в 20 в. спасло его от столь же быстрого богословского и прочего вырождения. Тем не менее, процесс вырождения идет неуклонно, и само старостильническое движение себя уже никогда не спасет. (Не буду уходить в подробности, почему это так, но сказанное выше уже дает общее представление). Его единственный шанс . если его подберут на буксир. Тогда оно не только имеет шансы к собственному развитию, но и сможет продолжать весьма и весьма обогащать истинно-
православное движение в целом.

 

Чево ж тогда надобно?

 

ИПЦ в структуре того государства, в котором она пришельствует на земле, должна перестать занимать место наполнителя, а стать чем-то вроде соли: ее мало, ее не видно, но она радикально меняет вкус. Когда-то в Римской империи, сначала став ²солью⌡, Церковь осуществила государственный переворот, приведший к созданию христианской империи. Теперь не нужно империи, да и переворотов особых тоже не нужно.

 

Собственный политический (в буквальном смысле слова, без кавычек) интерес у ИПЦ может быть только один: структурировать окружающее общество таким образом, чтобы максимально обеспечить доступ к себе заинтересованных лиц . именно только заинтересованных, т.е. максимальный доступ при максимальной селективности оного. Заинтересованными считаются те лица, которым важна собственно религиозная вера; если угодно, потенциальные фанатики.


Такие лица встречаются абсолютно на всех этажах и во всех классах абсолютно любого
общества, поэтому и доступ к ИПЦ должен быть абсолютно отовсюду. Однако, чтобы каналы этого доступа не забивались мусором, нужно поддерживать работоспособную систему дренажных сооружений (ср. мой недавний пост про Каллиникитов), главным элементом которой всегда является титульная религия пострелигиозной страны (если такая есть; вот если ее нет . как в США, например, . тогда ситуация становится очень и очень непростой). В России это, очевидно, МП, в Греции . новостильная Элладская церковь, в Израиле . иудаизм (нечто менее гомогенное, что отчасти и неудобно для государства, но, пожалуй, не так уж неудобно для ИПЦ). Содержание титульной религии (номинально христианское, иудейское и т.д.) не имеет вообще никакого значения: любая титульная религия превращается на практике в обыкновенный религиозный фон, различие которого от страны к стране не идет далее третьестепенных обрядов.

Само собой разумеется, что ИПЦ должна сильно влиять на религиозную политику своего государства, причем, так, что ее стратегические интересы совпадают с интересами любого патриотического правительства своей страны, а также тех деятелей и массовки титульных религий, которые не имеют лишних амбиций. Такая конфигурация интересов позволяет делать очень эффективными даже самые слабые и почти нулевые усилия по сдвигу стационарных состояний в нужную сторону. Еще не использованный потенциал подобного влияния ИПЦ очень велик везде, но особенно
значительным он может стать в Израиле.

 

 

Некоторые аналогии с Россией позволяют сделать такие, например, выводы. В России
взаимонепонимание между аппаратом МП и Администрацией Президента крайне велико, несмотря на то, что глава Администрации . Волошин, . как говорят, регулярно причащается в алтаре ХХСа. МПшные аппаратчики (включая самых главных . Гундяева и Ридигера) воспринимаются как ²божьи люди⌡, которые живут какими-то сказками и не только не способны к самостоятельному анализу и серьезной работе в светской области, но, фактически, не могут даже выполнять никаких серьезных государственных заданий. Конечно, это неправильно и ведет, как мне кажется, к определенному ущербу для российской внутренней и внешней политики. Исполнять задания они могут (и в советском правительстве это понимали гораздо лучше, чем в ельцинском и путинском), но им необходимо формулировать эти задания так, чтобы они могли понять; необходимо найти с ними какой-то общий язык. У Сталина с Сергием и Ко. он был, а в хрущевские времена всё это было подорвано (в этом смысле, его антирелигиозная кампания была аналогом кукурузной) и никогда по-настоящему не восстанавливалось, а с 1991-3 гг. вообще рухнуло (творцом непоследовательного ельцинского курса в отношении МП, с 1993 г., был Лужков, т.е. не совсем полноценный интеллектуально политик). Для меня очевидно, что в России требуется восстановление тех отношений между МП и
государством, которое завещал великий Сталин.

 

Но в Израиле ситуация гораздо интересней, т.к. там огромен, в сравнении даже с Россией, ²символический капитал⌡ тамошних официальных вероисповеданий, а правительство Израиля тормозит гораздо хуже, чем правительство России, тк. с тем же христианством, да и с исламом оно еще менее на короткой ноге. И это все из-за неумеренного и архаичного клерикализма, то бишь религиозного сионизма, который и в этой области, как и во многих других, заставляет государственных людей принимать антигосударственные решения.

Политическая сторона процесса формирования ИПЦ Израиля должна, на мой взгляд, включать в себя формирование двух светских программ: 1. секуляризацию правительства и законодательства страны; 2. формирование внятной религиозной политики светского правительства: перестать ограничиваться туристическим бизнесом на паломниках, а всерьез национализировать сразу все крупные религиозные организации страны.

при этом сама ИПЦ не поддается ²национализации⌡ по определению, природа у нее такая. А от масонской ложи она отличается тем, что не является эзотерической организацией: ни на каком ²уровне посвящения⌡ там не сообщают того, что противоречило бы сообщенному на предыдущих.

 

 

*********